Фрагмент из книги девочки, больной анорексией. Она пишет про свою болезнь-анорексию.

Подкравшись незаметно она меня обняла. Утешила..пообещала сделать другой, блестяще-сиятельной. Мне показалось что она меня любит. Меня мало кто любит. Просто так. Не похотливо-животно, а как маленький нежный комочек, который плачет. Которому недодали чего то. Ласки, тепла, понимания. Мне нужна была живая рука, которая держит и греет. Но пришла она. Утешающе поцеловала в губы. Пообещала увести туда, где будет хорошо и блестяще. Где спокойно и равнодушно я смогу отвечать тем, кто не любил холодной красотой. Стало не больно. Стало легко и просто. Особенно когда она хвалила меня. И целуя до звона – шума в ушах, до обмороков…отправляла в темноту. Из которой я выныривала вдохновенная. Или вдохновленная. До сих пор не понимаю чем. Заливая ее злость на этот мир крепким кофе, делая лицо «все отлично» она отпускала меня побыть собой. На чуть-чуть. Чаще с подругами. Которых я очень любила. Иногда хотелось упасть лицом в мамины колени, рассказать. Плакать..объяснить. Поняла бы она? Не знаю. Наверно больше беспокойства и слез. А этого нельзя допустить. Я не хочу чтобы мама плакала, я слишком сильно ее люблю. Хотелось уткнуться сестре в плечо и просто помолчать. Может быть это испугало бы ту «чужую»..испугало бы тепло тела родного человечка. Вместо этого моя гостья занимала позицию хозяйки, уютно растянувшись в моем теле..расползаясь по измотанным тренировками мускулам..съедая мой организм.

Сегодня ночью обнаружила себя в ванной. На полу, в расхристанном халате. Красные бутоны цветов в своей смятой изломанности безжизненно застыли на отстраненно блестящей ткани шелка. Медленно пытаюсь с ориентироваться, собираю мысли, эмоции, чувства, почему-то опять холодно, наверно из за плиточного пола, провожу по нему дрожащей ладонью, ощутив отстраненную гладкость и идеальность. И холод. Немного кружится голова, цепляясь за край ванны, рывком вскидываю голову и поднимаю свое тело, дрожь в ногах, звон в ушах, медленно разворачиваюсь к зеркалу. Зеленые неестественные глаза, поджатые бледные губы, вздрагивающие ресницы. Густые…будто не настоящие. Такое ощущение, будто они живут отдельно от лица, и из-за них, вернее особенно из–за них кажется пугающей бледность кожи, алебастрово-пергаментная, мелово–голубая ниже к шее, особенно там, где пульс рвет жилку. Каждый удар сердца отдается вибрацией во всем теле. Я камертон. Отражатель, изогнутая металлическая пластина, реагирующая на прикосновения. И-зо-гну-тая. Кто-то невидимый и жестокий втыкает в грудь раскаленные спицы. Жарче и жарче, вот уже тело выгибается в попытки избавится от мучительной боли. Еще секунда и сгорю, падаю на пол, закрыв лицо руками, прижимаюсь насколько могу к холоду плитки. Боль уйдет…засыпаю..

Солнце скользит лучиками по коже...приятно, молча курю, опершись спиной о балконную дверь, чуть-чуть ощущаю себя кошкой. Обязательно пушистой, чтобы каждая шерстинка наливалась солнечным светом и сияла. Знаете, а я почти не смотрю в зеркала. Что я могу там увидеть? Женщину. Чужую. В теле которой живу. Она учит меня смотреть сквозь призму циничности, говорить колко, не рассчитывать силу словесного удара и заранее просчитывать все возможные варианты разрешения партий. Она учит меня манипулировать. Словами, эмоциями, чувствами. Моими, чужими, ей плевать. Она занимает оборонные позиции «при попытке неприятеля прорваться за линию обороны». Она выбрала ненависть, как средство самосовершенствования. Научила ненавидеть саму себя. Для того чтобы я жила в ней. А мне хочется быть просто рыжей кошкой…

Утро. Обычное, почти не отличается от вчера и от завтра (хотя кто знает). По утрам все цветы распускаются, а все девочки и женщины превращаются в принцесс и королев. Два маха кисточкой по скулам, немного теней, острые стрелы подводки, тушь. Да, тушью, собственно, я не пользуюсь. Ну вот, уже радуюсь тому, что вижу в зеркале живое лицо. И даже бледность кожи смотрится подчеркнуто аристократично. Тонко-звонко - с королевским шиком. Немного блеска на губы. С тошнотворно ванильно-фруктовым ароматом. В последнее время меня тошнит даже от рекламы сникерса. Или чего-то-там съестного. Собственно меня в целом тошнит от всего, что связано с едой. Это моя злосчастная подруга (а подруга ли), забравшая меня в свое тело научила. И подарила скромный подарок в виде отсутствия желания есть. Самое модное заболевание среди моделек различной значимости и звезд шоу-бизнеса. Подарила мне, обычной. Ничем не примечательной, такой какие ходят по улицам городов любой страны. Анорексия. (с примесью булимии получился вообще шик). Так говорят врачи. Но я не жалуюсь. Мне просто плевать. Что там? Нет месячных? Ох, так наверно даже проще. Какая потрясающая экономия на прокладках и тампонах. Аменорея? Возврат в пубертатный период на гормональном уровне? Хорошо, будем считать что помолодела. Надпочечники не вырабатывают что-то там? Да вроде жива еще. Что еще? Судороги, невралгия, эти приступы быстро проходят, хотя иногда мне кажется, что я схожу с ума. А так все прекрасно.
Втискиваюсь в узкую юбку. Взбираюсь на каблуки, тысячи иголок пронзают ступни, меня пугал врач (ах, можно подумать), что возможно развитие остеопороза в связи с размягчением костной ткани, но я ОБЯЗАНА идти и улыбаться. Улыбаемся и машем, машем и улыбаемся. Помните? И иду. Вернее она меня ведет туда, где тысячи мужчин пересекают улицы, едут в автомашинах, читают в кафе, где тысячи женщин идут спешат на работу, цокая каблуками, загорают в солярии, листают очередной модный журнал. А она ведет меня через мою боль, невзирая на судороги, боли в мышцах, слабость (плевать она хотела на шум в ушах) и все это ради того, чтобы показать всему миру. Но это фикция. Меня нет. Есть чужая. Я хочу ее убить.

Я иду в магазин. Улыбаюсь. В ответ мне тоже улыбаются. Сегодня у меня относительно неплохое настроение. И чашка запрещенного кофе избавила от ощущения слабости. Иногда меня преследует звон в ушах, но это бывает недолго, главное удержатся и не потерять баланс и не упасть. Я иду покупать продукты на неделю. Все самое дорогое и лучшее. О нет, дорогие мои, не думайте что на это уходит бешенное количество денег. Ноги уверенно ведут к известным полкам..Творог обезжиренный 0,3 %, но самый дорогой который есть в этом отделе. 2 пачки по 200 грамм. Детское питание. Морковно – яблочное. Без сахара, без подсластителей и прочего. 2 банки по 200 грамм. Пакет отрубей. Это на неделю. Ничего больше. Иногда наблюдаю в клубах дядечек тискающих дамочек вида бодро-радостного и мало кто видит, что на самом деле вон той блондинке дико хочется жрать, а у той брюнетки ноги так перетянуты шикарными туфлями, что она еле сдерживает слезы и по тому виду с которым она потягивает что-то желто-оранжевое не иное как продолжение соковой диеты. В голове успевает мелькнуть фраза феминистического склада «Суки, неужели это все ради вас» /догадайтесь к кому она обращена?/ Ради себя, детка, успокаивает меня моя змеюка. Шоколад 99% только швейцарский. Плитка. Шоколад – это на случай нашествия гостей, чтобы смаковать дольку, запивая ее огромным количеством сухого вина. Почему огромным? Тогда весь мир плывет перед моими глазами и я смеюсь, все боли и страхи отступают. Все становится ненастоящим и игрушечным, как на лубочной картинке, кажется нестрашным и будто я снова…одна, сама, счастлива.